Неточные совпадения
И, сказавши это, заплакал. «Взыграло
древнее сердце его, чтобы послужить», — прибавляет летописец. И сделался Евсеич ходоком и
положил в сердце своем искушать бригадира до трех раз.
— Где ты мог это слышать? Нет, вы, господа Карамазовы, каких-то великих и
древних дворян из себя корчите, тогда как отец твой бегал шутом по чужим столам да при милости на кухне числился.
Положим, я только поповский сын и тля пред вами, дворянами, но не оскорбляйте же меня так весело и беспутно. У меня тоже честь есть, Алексей Федорович. Я Грушеньке не могу быть родней, публичной девке, прошу понять-с!
Я
положил руку на ее крошечные холодные пальчики… Она взглянула на меня — и ее темные веки, опушенные золотистыми ресницами, как у
древних статуй, закрылись снова. Спустя мгновенье они заблистали в полутьме… Слеза их смочила.
Апраксея долго терла и мыла ее, стирая ее, как белье, прежде чем
положила ее в кастрюлю; когда она, наконец, сварилась, Антон накрыл и убрал стол, поставил перед прибором почерневшую солонку аплике о трех ножках и граненый графинчик с круглой стеклянной пробкой и узким горлышком; потом доложил Лаврецкому певучим голосом, что кушанье готово, — и сам стал за его стулом, обвернув правый кулак салфеткой и распространяя какой-то крепкий,
древний запах, подобный запаху кипарисового дерева.
Первое, теперь фамилии по праздникам: Рождественский, Благовещенский, Богоявленский; второе, по высоким свойствам духа: Любомудров, Остромысленский; третье, по
древним мужам; Демосфенов, Мильтиадский, Платонов; четвертое, по латинским качествам; Сапиентов, Аморов; пятое, по помещикам: помещик села,
положим, Говоров, дьячок сына назовет Говоровский; помещик будет Красин, ну дьячков сын Красинский.
— Вы
полагаете, что
древние рыцари давали такие обеты?
И пусть не говорят, что православные учителя
полагают сущность учения в чем-либо другом, а что это только
древние формы, которые не считается нужным разрушать.
Положим, пушкари были очень
древние старцы, беззубые и лысые, но и от них Гермоген успел научиться многому: сколько «принимала зелья» каждая пушка, как закладывается ядро, как наводить цель, как чистить после стрельбы и т. д.
— А я так
полагаю, — продолжал сановник, — что род ваш гораздо
древнее и восходит даже до времен допотопных, когда водились еще мастодонты и мегалотерии…
Систему воспитания он имел свою, и довольно правильную: он
полагал, что всякий человек до десяти лет должен быть на руках матери и воспитываться материально, то есть спать часов по двадцати в сутки, поедать неимоверное количество картофеля и для укрепления тела поиграть полчаса в сутки мячиком или в кегли, на одиннадцатом году поступить к родителю или наставнику, под ферулой которого обязан выучить полупудовые грамматики и лексиконы
древнего мира и десятка три всякого рода учебников; после этого, лет в восемнадцать, с появлением страстей, поступить в какой-нибудь германский университет, для того чтобы приобресть факультетское воспитание и насладиться жизнию.
Приятно, однако, было то, что говорили, будто сам архиерей такой дикости сообразования не одобрил, а, напротив, сказал: «К чему это?» и даже за старое художество заступился и сказал: «Это
древнее, это надо беречь!» Но вот что худо было, что не прошла беда от непочтения, как новая, еще большая, от сего почитателя возросла: сам этот архиерей, надо
полагать, с нехудым, а именно с добрым вниманием взял нашего запечатленного ангела и долго его рассматривал, а потом отвел в сторону взгляд и говорит: «Смятенный вид!
Тургенев был, пожалуй, в общем тоньше его образован, имел более разностороннюю словесную эрудицию и по
древней литературе, и по новой, но он в разговорах с вами оставался первее всего умным собеседником, редко во что
клал душу, на много вопросов и совсем как бы не желал откликаться.
Он
полагал, что данные по
древней истории, дошедшие до нас, столь скудны и ничтожны, что на них нельзя строить решительно ничего, — никаких выводов и никаких обобщений.
Музыкальный инструмент сравнивал он с арфой или с коклей [Кокля — музыкальный инструмент, бывший в употреблении у лифляндцев в
древние времена.], положенной в ящик;
полагал, что можно бы употребить его в церквах вместо органов и что играющий на одном из этих инструментов может скоро выучиться и на другом.
Он внимательно прислушивался ко всяким толкам, все что-то соображал и наконец, помолясь Богу, собрал в молельню стариков,
положил перед ними
древний «начал» христианский и сказал...